Александр Непомнящий — Автостопная 3

Слушать Александр Непомнящий — Автостопная 3

Текст Александр Непомнящий — Автостопная 3

Из пункта А в пункт В по лесной дороге
Со скоростью Х идет дурачок.
С неба звёздочки падают, как гордые ангелы,
В башке играет гаражный рок.
Исходных данных не хватает, автостопа тоже нет,
Значит, города В не достичь,
А в этом городе есть междугородний телефон,
И без него невозможно жить.
Парням с ТВ, бывает, в стопе помогает фанта,
А в черном небе летит самолёт,
Но я, увы, предпочитаю фанте портвейн,
Так что сей камень не в мой огород.
Хотелось лечь поперек трассы, но услышал Бог,
Так что уже через три часа
Все будет так, как спел уже Владимир Высоцкий: гудок
И – «Здравствуй, это я».

Я приезжаю в город В, но он точно такой же,
Как и уездный город N:
Пьяные рожи, табличка «улица Ленина»
И лущит семечки под нею нацмен.
Меня встречают, обещают хлеб-соль, полный зал и вписку,
А также памятников обзор,
Но телефонный провод сдал здесь на цветной металл
На днях безвестный местный вор.
Во мне восстал Жеглов, Дзержинский и Малюта Скуратов,
Только толку мне в том ни хрена.
Мне предлагают джин-тоник, и я его пью, чтобы не нюхать,
Как горят мои крыла.
Но снова чудо: кто-то вспомнил, что в переговорном
Сегодня ночью на смене герла,
Его герла, а значит, там возможна халява: гудок
И – «Здравствуй, это я».

Нет, монумент космонавтам мы смотреть не пойдем,
На фиг подъезд, где бухает толпа.
Изобразив бесстрастие компасной стрелки,
С кирпичным ликом я шагаю туда,
Где вполне рафаэлева телефонистка
Открывает мне свежайший секрет,
Что широка страна родная, неизвестны причины,
И по ним связи два часа уж как нет.
Это что, Кали юга?! Новый Порядок?!
Или Басаев взял в заложники пару столбов?!
Это не Гоголь уже, и даже не Кафка,
И даже не Ильф и Петров!
Это вообще… Дальше пропуск (цензура).
Короче, шёл я через шесть этажей,
Но шагай хоть до девятого, пляши там на крыше –
Черный ворон, nevermore, туз пикей…

Короче, пьянка была, а после был концерт,
И я порвал четыре струны.
Всем, в кого верю, это была молитва,
Всему, что вижу – объявленье войны.
Летали алые мухи, а за левым плечом
Пристроился незримый суфлер.
С телеэкрана египетским профилем сокола
Вещает некто Альберт Гор.
Под ветром бури равноденствий с треском занялись крыши
Красным отблеском на тьме наших лиц,
Холодным пламенем инферно, а тот, что слева,
Звал клиентов в клуб самоубийц,
Чтоб пристрелить геометрию Эвклида,
Где карта плоской Земли вольна
Превращать в подобие доз героина гудок
И «здравствуй, это я».

Концерт закончен был, как надо – приездом ментовки –
Руки за голову, мордой к стене.
Насколько все мы порой иногородни,
Настолько мы не в родной стране.
Товарищ сержант, я вам всё расскажу
Про дом родной и про сад у реки,
Про закаты, рассветы или, лучше, спою.
Вы правы, мне края ваши чужи.
Да-да, прописка и сердце мои в ином месте. Зачем я здесь?
Да я и сам не пойму.
Так отпустите ж… Хотите, вам все подтвердят –
Я для того на пять сек. позвоню.
Почему я хамлю?.. Захлопнулась дверь –
Теперь можно спать до утра,
Чтоб перепутать, во сне или наяву –
Добрый сержант и голос после гудка.

Заснуть мне не дали – тусовка приняла меры
И принесла двести рублей.
Мы вольные птицы – пора, брат, на вписку,
А завтра же опять на хайвэй.
На вписке ждет пиво с просьбой спеть «Убей янки»
И прочая сансара сует,
А я не хочу ни туда, ни в нирвану –
Ватерлоо, надпись «выхода нет».
Но, как случаются сказки с херовым концом,
Так и реальность себе не верна:
Карета не стала тыквой, в мир вернулись все краски,
Где-то смерть от себя умерла.
Что нашёл я на вписке, я думаю, ясно.
В сердце псалма девяносто слова
И: «Я, наверное, поздно, прости, что разбудил,
Звоню просто так, целую. Пока».