25/17 — Винтер

Господи! Ты сценарист и режиссер в моей жизни!
Скажи, сколько серий мне еще озвучить?

Ага! И каждый хочет быть в своей жизни — боссом,
Как Большой Ти в Нью-Джерси или Наки Томпсон
В Атлантик-Сити. Не лезь в чужие сани,
В лучшем случае ты — псих-торчок, как Молтисанти.

А мне так хочется любить, но всё так бесит,
Что будь я Майком — завалил бы и Вайта, и Джесси,
А чтоб не мучила совесть похмельем по утру,
Решил бы, что мне можно суд вершить, как Декстеру.

Неважно, кто кого: Тит Пуллион или Спартак —
Пока песок пьёт кровь, плоть — пожирает рак.
И на любого Дрейпера жизнь найдёт перо,
Самовлюблённый безумец превратится в Пьеро.

Что будет в новом сезоне, если он будет…
Моя жена, мои друзья — кто эти люди?
Я вижу говорящих псов, как Элайджа Вуд.
Моя страна — тотальный Дэдвуд, тут так живут.

Припев:
Жизнь тлеет чуть криво, как папироса. Дым ест глаза и оттого слёзы!
А на сердце так тихо и легко! Другие тоже не уйдут далеко.
Жизнь тлеет чуть криво, как папироса. Дым ест глаза и оттого слёзы!
А на сердце так тихо и легко! Другие тоже не уйдут далеко.

Хотел бы жить на Марсе — оказался на Луне.
У нас на дне девиз короткий: «Истина в вине».
Мои соседи Букины, а вот мои друзья:
Майкл, Кузя и Колян; Воронины — моя семья.

Мне орнитологи шепнули то, чего не скажут вслух:
«Не верь глазам своим, глухарь — это петух»,
Как Шелдон Купер, правда, не так умён.
Так что всё — супер, правда без имён.

Вас лечит доктор Хаус, наш доктор — Купитман,
Таки держи штаны покрепче, береги карман.
Каждое утро в метро полно «ходячих», но жёстче
В Новогоднюю Ночь попасть на Красную площадь.

Под бой курантов на экране Броуди: «Всех благ».
Он вроде добрый, хоть и колобродит: «Всем Гулаг».
Ты знаешь, код замка кончается на сорок два.
Winter is Coming — у нас она всегда…

Припев:
Жизнь тлеет чуть криво, как папироса. Дым ест глаза и оттого слёзы!
А на сердце так тихо и легко! Другие тоже не уйдут далеко.
Жизнь тлеет чуть криво, как папироса. Дым ест глаза и оттого слёзы!
А на сердце так тихо и легко! Другие тоже не уйдут далеко.

Жизнь тлеет чуть криво, как папироса. Дым ест глаза и оттого слёзы!
А на сердце так тихо и легко! Другие тоже не уйдут далеко.
Жизнь тлеет чуть криво, как папироса. Дым ест глаза и оттого слёзы!
А на сердце так тихо и легко! Другие тоже не уйдут далеко.